Тревожная весна 45-го  - Валерий Шарапов

Александр побледнел. Рука инстинктивно прошлась по поясному ремню.

– Так, – быстро соображал Иван. – Егоров уже там?

– Так точно. Он, Баранец и Горшеня помчались туда сразу после звонка.

– Звони дежурному! Пусть подает еще одну машину!

– Слушаюсь, Иван Харитонович!

– Саня, Олесь, поехали!

Москва

14–15 июля 1945 года

Вечером четырнадцатого июля Валентину задержали в больнице срочные дела. Впрочем, она и не торопилась – Александр был сильно занят, встретиться в ближайшее время не получалось.

Освободившись, женщина попрощалась с коллегами и направилась по Восьмой улице Соколиной Горы к ближайшей остановке. Стемнело, время было позднее, народа на улицах заметно поубавилось. Валя планировала поскорее доехать до дома, поужинать и заняться глажкой перестиранного белья.

Пройдя квартал от южных ворот больницы, Валентина вынуждена была замедлить шаг. Обогнавший ее темный автомобиль вдруг резко остановился, из него вышли два офицера и направились к ней.

Конечно, женщина удивилась. Буквально вчера на этой же улице она встречалась с двумя офицерами Московского уголовного розыска: Александром Васильковым и его фронтовым товарищем Иваном Старцевым. И сегодня к ней подошли двое: моложавый старший лейтенант и пожилой майор.

– Вам необходимо проехать с нами, – неприятным голосом проскрипел старший по званию.

Валентина заволновалась:

– Зачем?

– Так нужно.

– Пожалуйста, объясните, что происходит? – пролепетала она.

Ей доводилось слышать, что при аресте подозреваемых сотрудники правоохранительных органов должны предъявлять удостоверения. Эти же явно торопились и при этом нервно оглядывались по сторонам.

– Все объяснения услышите в Управлении, – грубо схватил ее за руку майор.

– Что вы делаете? Оставьте меня! – запротестовала Валя.

И тут же получила сильный удар в лицо, после чего все вокруг поплыло, а земля стала уходить из-под ног.

* * *

Черный «Wanderer W23» неторопливо ехал с восточной окраины Москвы в сторону Марьиной Рощи. Баранку крутил Сашок. Форма сержанта НКВД сидела на нем мешковато, отчего выглядел он еще смешнее. Несуразности его облику добавляла белеющая на голове повязка.

Рядом с Сашком в генеральском мундире сидел Квилецкий. Вот кому форма была к лицу. Любой человек, включая военных и милиционеров, заглянувший в кабину немецкого автомобиля, ни на секунду не усомнился бы, что нарушил покой настоящего боевого генерала.

На заднем диване у левой дверцы расположился Матвей с майорскими погонами на плечах. У правой – «старший лейтенант» Илюха-татарчонок. Между ними сидела похищенная женщина; ее крепко связанные руки были накрыты легким летним плащом. Получив удар в лицо, она потеряла сознание. Это было на руку бандитам: чем тише ведет себя жертва, тем лучше.

Половину задуманного Казимиром плана они выполнили.

Во-первых, дождались, пока знакомая двух ненавистных мясников покинет больницу. Во-вторых, имелось серьезное опасение, что Матвей сумеет ее опознать. Ведь видел он ее то издалека, то из проезжавшей мимо машины. Опознал. И на том спасибо. В-третьих, бабу удалось без проблем впихнуть в машину. Даже толком и пикнуть не успела – получила в баш и заткнулась. Теперь сидит и лишь изредка постанывает.

Оставалась вторая половина плана, согласно которой требовалось без помех вернуться в Марьину Рощу.

– Давай с переезда сразу направо, – посоветовал Матвей шоферу. – Сущевка вся фонарями светится, а на Водопроводном завсегда темень.

– На Водопроводном без рессор останемся, – возразил Сашок.

– Рессоры заменить можно! – осерчал Матвей. – А по светлым улицам у них соглядатаев, что болвашек[51] – на каждом углу! Раз свезло – получил в баш по касательной, думаешь и все – с фартом породнился?

Сашок замолк.

– Поворачивай направо, – спокойно распорядился Квилецкий. – Лучше ухабистая дорога, чем крест…[52]

* * *

Постановление Народного комиссара обороны от 9 июня 1945 года разрешило командному составу армии-победительницы свободно приобретать в личную собственность трофейные немецкие автомобили. Правда, существовал негласный табель о рангах, благодаря которому генералитет получал самые роскошные авто, старшие офицеры претендовали на машины среднего класса, ну а младшим доставались малолитражки и мотоциклы.

Согласно этому постановлению, Квилецкий обеспечил себя неплохим немецким автомобилем «Wanderer W23», выпущенным в 1939 году. Довольно мощный, скоростной, правда, слегка поцарапанный с левого борта. Множество раз он имел возможность прикупить авто поновее и пошикарнее. К примеру – «Maybach SW38». Но Казимир понимал: таких машин в Москве немного, он будет выделяться, привлекать внимание. А «Wanderer» удобен, хорош и в то же время растиражирован.

* * *

– Фу-ух, – перевел дух Матвей, когда миновали последнюю из освещенных фонарями улицу – Шереметьевскую.

Автомобиль затрясло на неровностях темной Стрелецкой. Затем они повернули налево и, наконец, остановились у хаты. Здесь предстояло выгрузить добычу.

– Гордей, ты не слышишь, что ли? – рявкнул Матвей на открывшего калитку деда.

– Чего?

– Колокольчик заливается![53] Уйми пса!

– А, это я мигом…

Сашок не стал глушить двигатель и ждал, когда кореша вытащат бесчувственную жертву. Илюха ловко подхватил ее под руки, а пожилой Матвей замешкался. У него сбилось дыхание и не получалось вытащить в дверной проем женские ноги.

Малой выскочил, оттеснил Матвея…

Квилецкий курил и придерживал створку калитки. Когда процессия проходила мимо, усмехнулся:

– Сашок, ты взялся помогать, чтобы облапать ее?

Тот поудобнее перехватил ношу.

– И для этого тоже.

– Дай-ка ключи – машину сам отгоню.

– В левом кармане…

Казимир выудил из кармана малого связку ключей, уселся на водительское место и погнал «Wanderer» в соседний квартал глухого тупичка, где тот по обычаю ночевал в гаражной тиши.

* * *

Вернувшись через полчаса, Квилецкий направился в облюбованную дальнюю комнату, чтобы переодеться и отдохнуть. Женщину временно положили под лестницу, ведущую на второй этаж. Кореша собирали на стол.